Жизнь - это не о том, что все мы умрем. Я думаю, что жизнь - это о любви и про не бояться.(с)
Встретила в ленте:
"«Переступил порог, — дети. Огромное количество детей до 6 лет. В маленьких телогреечках, в маленьких ватных брючках. И номера — на спине и на груди. Как у заключенных. Это номера их матерей. Они привыкли видеть возле себя только женщин, но слышали, что есть папы, мужчины. И вот подбежали ко мне, голосят: «Папа, папочка». Это самое страшное — когда дети с номерами. А на бараках: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство»...
Из воспоминаний калмыцкого поэта Давида Кугультинова."
И понимаю, что надо бы ткнуть дальше, прочитать - это НАДО знать, надо помнить, надо сковыривать время от времени засохшую корку. Это нельзя забывать и закрывать глаза, но... Но я просто физически не могу. Одних этих строк хватает, чтобы возненавидеть человечество.
А хотела про осень написать. Теперь сижу, в горле горький шипастый ком. Пойду поработаю - это помогает.
"«Переступил порог, — дети. Огромное количество детей до 6 лет. В маленьких телогреечках, в маленьких ватных брючках. И номера — на спине и на груди. Как у заключенных. Это номера их матерей. Они привыкли видеть возле себя только женщин, но слышали, что есть папы, мужчины. И вот подбежали ко мне, голосят: «Папа, папочка». Это самое страшное — когда дети с номерами. А на бараках: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство»...
Из воспоминаний калмыцкого поэта Давида Кугультинова."
И понимаю, что надо бы ткнуть дальше, прочитать - это НАДО знать, надо помнить, надо сковыривать время от времени засохшую корку. Это нельзя забывать и закрывать глаза, но... Но я просто физически не могу. Одних этих строк хватает, чтобы возненавидеть человечество.
А хотела про осень написать. Теперь сижу, в горле горький шипастый ком. Пойду поработаю - это помогает.