Выходные завершились небольшим, можно сказать камерным, концертом. Арефьева и Ковчег представляли свой новый альбом "Джейн". А я стояла, смотрела на эту женщину, на ее манеру поведения, на ее общение, жесты, улыбки, мимику, наряды... перечислять можно просто все до мелочей. Смотрела и понимала, что вот так вот, внезапно, нашла свой идеал. Уже много лет я слушаю ее песни, ее тексты, и теперь только жалею, что до сих пор так и не добралась ни до одного ее концерта. Это действо - единое, целое, пронизанное сарказмом и добрым юмором. Словно видишь что-то вечное, настоящее, обнаженное, сбросившее шелуху и игриво накинувшее на себя тонкую вуаль мимолетности.
Яркая, эффектная, умная, невероятно талантливая, сумевшая красиво преподнести каждый момент на сцене, в окружении небритых мужчин в шляпах и твидовых пиджаках. Она прекрасна.

А затем, ловя свои летящие на ветру шифоновые юбки одной рукой, и широкополую шляпу другой, я отправилась домой, захватив кусочек Невского. Кто-то играл Цоя, собрав толпу на перекрестке. Кто-то нес огромную связку разноцветных шариков, норовящих улететь вместе с хозяином. Человек на ходулях в ослепительно белых брюках возвращался куда-то с чемоданчиком в руке, тепло улыбаясь собеседнику в телефоне. Это Питер. Город чудес, мечтателей и сбывшихся желаний. Да, порой мне кажется, что мечты сбываются всегда, только далеко не всегда они оказываются нужны. И тогда сбывшиеся мечты возвращаются в Питер, теряются среди улиц и трамваев, растворяются в предутренней дымке, чтобы однажды случайно произойти с запоздавшим прохожим.

А дома меня ждал каламондин, весь усыпанный цветами, впервые за последние три года. Теперь на кухне пахнет жасмином, а я заботливо прыскаю на него водой. Один из моих самых любимых запахов, и я ужасно рада этому подарку от зеленого кустика.